Владимир Нестеров: У меня сейчас возраст свободы

фото: Ольга Домашенко (3)

Во многих сосновоборских семьях есть стеклянные вещицы  — игрушки, колокольчики, лампадки и  многие другие, сделанные нашим земляком. Еще в  90‑е нашего стеклодува и  его изделия можно было встретить на  «Сосновоборских мозаиках», а  сами поделки стали популярным сувениром. Как выглядит мастерская  — домик недалеко от  СКК «Энергетик»  — известно, пожалуй, половине жителей города. Сегодня «Маяк» беседует с  настоящим мастером народных промыслов, стеклодувом Владимиром Нестеровым.

 

— Владимир Васильевич, расскажите, где и  как прошло ваше детство и  как вы попали в  Сосновый Бор.
— Я родился в  1953  году в  Приморском крае, район села Спасское. Отец, Василий Иванович, родом из  Вологодской области, а  мать  — из-под Красноярска. Отец был участником войны, воевал с  японцами, потом в Приморском крае и  остался, работал в  обеспечении военных аэродромов. Мать была учителем начальных классов. Там они и  познакомились. Это было тяжелое время. Дед репрессирован, семья была запугана, меняла место жительства, о  нем не  говорили. В  70‑м году я  закончил школу в  Хабаровском крае, в  поселке Хор. Учился  хорошо: меня как-то даже хотели послать представителем от  поселка в  «Орленок».
Поступил в  Хабаровский автомобильный институт, но  сразу ушел служить. Узнал, что буду служить в  военно-морском флоте, подумал, когда такая удача еще будет? Я  забрал документы, с  месяц поработал, и  попал в  Архангельск, в  Северодвинск. А  оттуда  — на  Камчатку.
Там оказался на  подводной лодке и  познакомился с  Игорем Михалевским (который позднее сам тоже переехал в  Сосновый Бор, и  с  1980  до  2015  работал в  НИТИ)  — с  его легкой руки я  и  оказался здесь. Он был при штабе флагманским механиком  — ходил с  проверками, контролировал, чтобы все у  нас было на  должном уровне. На  лодке я  быстро переучился и  стал спецтрюмным  — занимался обслуживанием реактора. Через год уже был старшим матросом, на  втором году  — в  звании главного старшины и  специалистом первого класса. А  дембельнулся я  вообще мастером военного дела.
Игорь Николаевич очень хотел, чтобы я  на  сверхсрочную остался: «Мы тебя отправим в  училище, ты мичманом станешь и  будешь тут „сундучить“». До  этого долго уговаривали меня в  партию вступить, а  когда стало понятно, что я  никак не  останусь, Михалевский мне и  говорит: «Слушай, у  меня друг живет в  Сосновом Бору…» Дал мне поручительное письмо, и  так в  1974  году я  поехал в  Сосновый Бор и  попал в  НИТИ.

— А чем вы занимались в  НИТИ и  как сложилась ваша жизнь в  Сосновом Бору?
— А тем  же самым  — работал с  ядерными установками. Здесь познакомился с  женой Изабеллой. Я  в  Северо-Западный политехнический институт поступил, она тоже там училась, а  работала в  НИТИ оператором ЭВМ. Долго перезванивались, приглядывались, а  потом поженились. Две дочки выросли, Маша и  Галя. Сейчас есть одна внучка Екатерина.

— И как  же вы стали стеклодувом?
— В НИТИ я  проработал до  90‑х годов, а  потом  — денег нет, дети маленькие. В  это время в  Сосновом Бору организовали малое предприятие «Сувенир». Чья затея была  — не  знаю, но  у  меня там был табельный номер 001  — я  был первым стеклодувом. Четыре месяца отучился в  Твери. Почему стекло? Необычное дело. Я  там недели две ходил-смотрел, как работают люди, понял, что тоже так смогу, тогда загорелся этим, сел и  все, с  тех пор… Оказалось, сложно, попробуй-ка. Сейчас заведу горелочку, сами увидите.
Потом «Сувенир» развалился, и  я  ушел в  свободное плавание.

— Какая была первая работа, которая вам самому понравилась?
— Чайник. Заварочный чайник. Я  с  них и  начал. Когда учился, все увидели, что у  меня начинает получаться, и  получаться неплохо. Сорт стекла, которым работали — С‑51 — это стекло, которое варили в  Твери, но  было у  них стекло и  другого сорта, и  друг и  с  другом они не  стыковались. Так вот, эти ребятки начали мне подсовывать такое стекло: сделаешь  — все нормально, поставишь, оно какое-то время постояло  — бамс!  — треснуло. Думаю, ну  не  должно такого быть! Я  так и  не  догадался, пока мне не  подсказали.


Потом уже начал делать и  графины: думал, что графины  — это вещь, которой люди будут пользоваться и  радоваться. А  потом опять началась борьба с  пьянством, а  заводы стали выпускать бутылки красивые. И  чего я  буду графин делать, если человек купит такую заводскую бутылочку? Она ему ничего не  будет стоить  — входит в  стоимость вина. Так если в  магазине есть лучше и  дешевле, чего я  буду упираться? Графины я  делать резко перестал.
В начале двухтысячных лампадки пошли. И  на  стол, и  висячие, всякие-разные. И  тогда я говорил, что вера у  народа останется всегда, и  эти изделия всегда будут востребованы. А  потом  — колокольчики, а  потом  — и  всякое… Вот перед вами пришел человек, говорит, хочу такую рюмку  — как рог, чтобы пока не  выпьешь, поставить было нельзя. Ну, сделаю. Недавно заказали мне 32  колокольчика… много чего делал. Больше всего нравилось то, что хорошо продавалось  — потому что это было работой. Меня это стекольное производство с  1990‑го до  2000‑го кормило.

— А много  ли мастеров-стеклодувов в  регионе?
— Нет. Кто-то есть в  Питере, в  Мухинском училище, но  у  них  — литье. Когда я  в  2005  году к  ним заехал, показал свои изделия, они купили, сами стеклодувы  купили. Нечто подобное на  одной из  выставок в  Ленэкспо видел у  финнов. Но  мне было неинтересно. Там было все довольно примитивно. Я  не  хвалюсь  — может, они развивались, может  пробовали. Когда я  им показал рождественское яйцо с  ёлочкой внутри, они рты раскрыли. Жена была недавно в  Венеции, в  мастерской стекольного художника. Зашла, посмотрела и  ушла  — говорит, у  моего мужа лучше. Это просто бренд  — венецианское стекло.

— Вы, наверное, бывали на  многих выставках…
— Да, много где был, но  все  в  России. За  рубеж я  тогда не  ездил  — был «невыездным» после НИТИ 12  лет. Как раз до  2012  года, то  время, когда я  мог... Тогда столько приглашений было, например, в  Испании под Барселоной есть музей кошек. И  там наши работы есть, и  нас туда приглашали, в  середине 90‑х можно было в  Лондон попасть. Мои изделия тогда были и  в  Англии, и  в  США. Мои работы  — елочные украшения  — тогда дорого стоили. Только мне платили по  шесть долларов за  изделие  — в  ту пору были большие деньги.

— А новые секреты мастерства открываются?
— Сейчас нет  — дело пошло на  закат. А  сначала  — да, сначала было интересно. Вот, например, такой инструмент  — развертка  — используется для работы. Его все делали из  березы. Температура  — полторы тысячи градусов. Чтобы развертка не  горела, ее держат в  воде. Я  предложил их из  графита сделать. Такой штучкой можно два-три года работать, а  березовой хватает на  один-два часа работы. Это сколько я  берез сохранил?

— Откуда у  вас эта мастерская?
— Когда «Сувенир» развалился, я  стал предпринимателем. Первая мастерская была возле магазина «Юбилейный». Делал игрушки  — они были в  ходу, продавались в  нескольких точках. А  потом начались проблемы, когда наехали «ребятки».
Тогда мне дали этот домик, Александр Коппелян (активист-общественник, экс-депутат городского совета, — прим. «Маяка») содействовал. Раньше здесь был дорожный мастер. Потом он получил квартиру, и  этот домик стал муниципальным.
Здесь были собаководы в  начале 90‑х. Они домом пользовались, но  не  очень за  ним ухаживали. А  если домом не  заниматься, он превращается в  место, где живут  — не  более того. Потом появились спортсмены.
Когда дом достался мне, он умирал: крыша дырявая, пол, доски прогнили. Сейчас я  плачу за  него арендную плату, когда был предпринимателем  — бесплатно здесь работал.

— А как вы познакомились с  Коппеляном?
— В НИТИ, мы вместе работали. Потом он стал депутатом, вышел в  люди. А  когда я  стал стеклодувом  — мне это было интересно, ему тоже. Тогда и  сблизились. Он тогда занимался исторической реконструкцией 19  века, возглавлял военно-исторический клуб «Копорье». Мне тоже стало интересно, у  меня даже звание было — поручик. Реконструкция  — значит поездки. Хотя стеклодув  — это тоже поездки, но  другие. Одно другому не  мешало. Когда я  привез на  Бородинское поле в  музей большое стеклянное яйцо, и  внутри  — двуглавый орел… Это произвело впечатление. Я  подарил его, конечно, музею. Много чего подарил  — тогда я  был на  подъёме, да и  реконструкция тогда была… Кроме Бородина с  реконструкторами еще ездил в  Малый Ярославец, Гатчину…
Он познакомил меня с  Юлией Илюхиной, режиссером народного театра «КриМ», общались часто, когда-то я даже участвовал у  нее в  массовке.

— Вы столько лет работаете стеклодувом…
— Сейчас уже не  работаю. Сейчас это хобби такое  — и  в  тяжесть, и  бросать жалко. В  2010  году я  закончил дело с  предпринимательством. Мастерская, которая здесь  — это для души. Теперь я  не  работаю, теперь я  делаю, увлекаюсь. Захотел  — сделал, посмотрел, разбил и  выкинул. Но для детей экскурсии по-прежнему провожу.

— А есть кому передать секреты?
— Нет. Будущего у  этой мастерской нет, потому что, чтобы было будущее, должны быть последователи. За  25 лет никто не  пришел, не  попросился в  ученики, а  вылазить со  своим предложением  — здесь столько будет народу, а  зачем мне здесь проходной двор? Не  получается. Мастер-класс  — пожалуйста. Но  дальше мастер-класса не  идет. Сейчас я  живу в  свое удовольствие. Что захочу  — то  и  делаю. У  меня сейчас возраст свободы.

Наталья Козарезова,  Ольга Домашенко

***

Сделать игрушку внутри стеклянного яйца, считает мастер, не сложно

Реконструкция боя за переправу на реке Воронка. Владимир Нестеров — матрос

Подводная лодка К-116. Владимир Нестеров — справа

  Дельтапланеризм долгое время был серьезным увлечением

Изделия Владимира Нестерова всегда находят почитателей



 
По теме
28 марта 2024 года Лодейнопольский городской суд Ленинградской области постановил обвинительный приговор в отношении жителя города Петрозаводска, холостого, имеющего малолетнего ребенка, не судимого,
«Детям-жертвам войны на Донбассе» посвящается… - Гатчинская правда В Гатчинском районе в д. Зайцево, на мемориале мирным жителям, погибшим в годы Великой Отечественной войны, состоялось открытие фотоэкспозиции «Трагедия Донбасса – Трагедия Ленинграда» и памятника детям-жертвам войны на Донбассе.
Гатчинская правда
Беседы о пожарной безопасности - Газета Лужская правда Инспекторы отдела надзорной деятельности и профилактической работы Лужского района еженедельно проводят профилактические рейды по предупреждению пожаров в жилом секторе.
Газета Лужская правда
«Гатчинские ассамблеи - 2024» приглашают! - Гатчинская правда 6-7 апреля Международный фестиваль-конкурс танцевального творчества «Гатчинские ассамблеи-2024» в десятый раз соберет в столице Ленинградской области поклонников танцевального искусства.
Гатчинская правда